16 часов в РУВД
Возле меня стоял парень, у которого в кисти рука настолько сильно распухла — было невооруженным взглядом видно, что она поломана. Еще был рядом мужчина с рваной раной плеча.
Обвиняли, что мы предали родину, что нам платят — 150 евро, 150 долларов — разные суммы назывались. Спросили, кто родился после 94-го года. Там парочку ответили, и они: "Ты Конституцию 94-го года не нюхал, чё ж ты ее хочешь?" "У нас хорошая страна, полгорода вы уже разгромили сегодня". Периодически парней, которые оборачивались, избивали палками. Уровень мата там зашкаливал.
Начали описывать имущество. Я старался быть последним. Может, это не очень красиво с моей стороны, но я сразу понял, что даже если будут бить, то уже будет не так, как первого.
Перед крыльцом входа во внутренний двор поставили парты, за которыми сидели женщины милиционерки и описывали имущество задержанных. Я попросил сотрудницу РУВД Светлану Никитину сообщить о моём задержании в израильское посольство, на что получил отказ в грубой форме. Также я просил оставить мне защитную маску от коронавируса. После нескольких секунд раздумий она запретила и это, чем подвергла меня риску заражения коронавирусом.
Мне повезло: я приехал пару дней назад, у меня весь кошелек был в валюте. И по правилам они должны описывать каждую купюру. В принципе они могли из меня слепить кукловода, но я не поляк, наверное, это их остановило. Меня полчаса описывали, все стояли в той же позе у другого забора, а я отдыхал. Но в это время я много чего увидел.
Советское РУВД Минска
Двое высших чинов в РУВД единственные были без масок. Один из них даже в нарядной белой рубашке. Он подошел к парню с поломанной рукой, в месте перелома взял ее, со всей силы ударил о забор и крикнул: "Руки над головой!" Позже этот сотрудник был найден и опознан несколькими свидетелями, как подполковник, зам. начальника Советского РУВД Кессель Тимур Борисович.
После этого арестованных перевели во внутренний двор РУВД, где заставили стоять с руками за спиной, низко склонившись над колючей проволокой. Она была раскручена по земле так, что любой удар мог бросить человека на шипы. А били за малейшее движение.
Вот как выглядят этот внутренний двор и этот забор.
Ты стоишь у забора в неудобной позе, а перед тобой на земле — колючая проволока. Если начнешь падать, упадешь в нее лицом. Мы боялись двинуться. За попытку пошевелить затекшей ногой ты получал удары дубинкой. Слава богу, у нас никто не упал.
Один из сотрудников огромного роста был в шлеме и в маске, так что его невозможно было идентифицировать. Он кричал людям, чтобы они опускали головы еще ниже, и бил каждого. Я видел, как он проходит, и старался опустить голову так низко, как мог. Думал, хоть бы не тронул, но нет, он все равно меня ударил.
На это я ему сказал, что я — гражданин Израиля и требую, чтобы обо мне сообщили в посольство. Он закричал: «Ах, ты гражданин Израиля!» и ударил меня палкой в живот. Если бы я промолчал, то не получил бы этот удар. А потом он повернулся к сослуживцам и сказал: «Смотрите, у нас тут гражданин Израиля! Приехали тут нам страну рушить!».
Один из потерпевших считает, что это был полковник, начальник Советского РУВД Сергей Калинник.
Во дворе РУВД нам сказали: «Вы находитесь на режимном объекте, если что — открываем огонь на поражение».
Также потерпевшим удалось опознать майора Советского РУВД Марину Сафонову. Она участвовала в пытках во внутреннем дворе Советского РУВД. Хрипло-писклявым голосом, который смешил ребят даже в такой ситуации она звала задержанных.
Так мы простояли до 4 часов утра. Примерно раз в два часа нам давали одну бутылку воды на всех. Получалось, что я не могу напиться, так как кому-нибудь другому не хватит. Поэтому я пропускал свою очередь — во-первых, чтобы было больше другим, во-вторых, чтобы не ходить в туалет.
Когда арестованных отводили в туалет с конвоиром, начиналась игра в хорошего и плохого полицейского.
Тот, кто тебя отводит в туалет, начинает с тобой вежливо разговаривать, спрашивать, кому позвонить и сообщить о задержании. Как будто он — хороший и готов помочь. Я попросил конвоира: «Позвоните в посольство, пожалуйста». Он мне ответил: «Конечно, мы же по закону должны это сделать». Тогда я настолько растрогался, что сказал ему: «Я за вас и вашу семью записку вложу в Стену плача». Но он никуда не позвонил, это была просто игра. Я понял, что у меня начинается «стокгольмский синдром» по отношению к нему, и отогнал от себя эти мысли.
Во дворе РУВД были слышны взрывы и звуки стрельбы возле универсама «Рига», находящегося неподалеку – там был один из центров протестов в ночь с 10 на 11 августа. Мы слышали оттуда взрывы и очереди.
Мой дядя майор, работал в советском РУВД 20 лет назад, а его двоюродный брат был начальником Советского РУВД. Я сотруднику сказал: вот, это мои родственники. Он ответил: "Тогда был Советский Союз, тогда было настоящее время". Парень, ты в 90-х родился, ты вообще не знаешь, что такое Советский Союз. Там промыты настолько мозги.
Потом отвели меня в сторону, фонариком посветили какой-то протокол напечатанный. "А что я такое подписываю, расскажите? — Что ты оказывал сопротивление сотрудникам милиции, когда они пытались удостоверить твою личность. — Я такое подписывать не буду". Он меня послал на три буквы и отправил назад в строй.
Перед рассветом температура упала до 10 градусов, но арестованные продолжали стоять во дворе.
Я был в одной майке и в джинсовых шортах по колено. Температура снизилась, мне было ужасно холодно. Потом они разрешили нам сесть на асфальт и руки за голову. Но когда ты садишься на холодный асфальт при температуре +10, тебе становится еще холоднее.
Я — мужчина, прошел разное в жизни, могу справляться с подобными ситуациями. Но с нами стояла эта 51-летняя женщина, Наталия, и выполняла все то же самое. что и мы… Я не знаю, как она это выдержала…
Мы ждали рассвета, как прихода Мессии. Нам всем было ужасно холодно.
С нами во дворе находился умственно отсталый инвалид второй группы, который вел себя, «как шестилетний ребенок».
Когда ему приказывали поднять руки, он улыбался и говорил: «Я не буду, я устал, не могу так больше стоять». За это его избивали дубинками и наказывали еще больше, чем нас. Все вокруг понимали, что он нездоров, и из-за этого так себя ведет. Почему милиционеры этого не понимали, для меня загадка.
Потом вышло солнце, начало пригревать, это была такая радость! Нам разрешили снова сесть на асфальт, даже опереться руками, но приказали смотреть только вперед. Мы расслабились. А этот парень Артем… Он все время оборачивался и улыбался. Он как будто попал в какое-то приключение. И тогда за его непослушание они наказали нас всех. Заставили снова встать, нагнувшись – и час так продержали. Коллективное наказание за то, что инвалид их ослушался.
Находясь во дворе, он слышал, как в здании РУВД истязали, людей, арестованных той же ночью возле универсама «Рига», где они пытались строить баррикады.
Я слышал кошмарные крики, и удары, такие глухие, по телу дубинкой. На этих людей ОМОН перекинул всю злость – и, наверное, это нас спасло от более жестоких истязаний.
По результатам расследования начальник Советского РУВД Сергей Калинник, его заместитель Тимур Кессель, инспектора Советского РУВД Марина Сафонова и Светлана Никитина подозреваются в преступлениях против человечности (пытках, избиениях, угрозах жизни и здоровью, лишению сна, пищи и воды, несоблюдение санитарных норм во время пандемии).